Прочитано:

61%

 ' Замарра - балахон позора.

- Почему он будет сидеть на осле? - с яростью спросил Питер, - Потому, что вы пытали его так, что он не может ходить?

- Нет, нету - возразил доминиканец, сьежившись под этим яростным взглядом. - Его ни разу не допрашивали, ни одного поворота манкуэдры, клянусь вам, сэр рыцарь! Зачем это - ведь он открыто признал себя презренным евреем!

- Будь осторожнее в выражениях, друг мой, - прервала его Инесса, фамильярно похлопывая его по плечу: - здесь есть люди, которые придерживаются другого мнения, чем вы в вашем святом доме, но которые умеют применять манкуэдру и могут устроить неплохую дыбу при помощи доски и одного или двух воротов, какие есть в соседней комнате. Воспитывайте в себе учтивость, высокоученый священник, иначе, прежде чем покинуть это место, вы станете длиннее на целый локоть.

- Говори дальше, - приказал ему Питер.

- Кроме того, - продолжал дрожащим голосом отец Энрике, - -был приказ не пытать его. Инквизиторы полагали - это было, ковочно, неправильно с их стороны, - что у него есть соучастники, чьи имена он выдаст, но в приказе было сказано, что так как он долго жил в Англии к только недавно прибыл в Испанию, то у него не может быть сообщников. Так что он цел и невредим. Я слышал, что никогда ни один нераскаявшейся еврей не шел на костер в таком отличном состоянии, как бы богат и уважaem он ни был.

- Тем лучше для тебя, если ты не врешь, - заметил Питер. - Продолжай.

- Дальше нечего рассказывать. Могу оцте добавить, что я буду идти рядом с ним вместе с двумя стражами, и, конечно, если его вырвут у нас и под руками не окажется лодки для преследования, им ничего не сможем сделать. Ведь мы священники, люди мирные и можем даже разбежаться при виде грубого насилия.

- Я советую вам бежать быстро и как можно дальше, - проронил Питер. - Однако, Инесса, где гарантия, что ваш друг нас не обманет? Ведь он может провести кого угодно.

Тысяча дублонов, тысяча дублонов, - проборматал старик Израэль подобно сонному попугаю.

- Он, может быть, надеется выжать еще больше из наших трупов, старик. Что вы скажете, Инесса? Вы лучше разбираетесь в этой игре. Как мы можем заставить его сдержать слово?

- Я думаю, смертью, - сказал Бернальдес, понимая, какой опасности он подвергается как компаньон и родственник Кастелла и номинальный владелец судна "Маргарет", на котором тот должен был бежать. - Мы знaem все, что он может рассказать, и, если мы отпустим его, он рано или поздно предаст нас. Убейте его, чтобы он не смог мешать нам, и сожгите его труп в печи.

Гут отец Энрике упал на колени и со слезами и стонами начал умолят" о милосердии.

- Чего ты так хнычешь? - спросила Инесса, глядя на него задумчивым взглядом, - Ведь твоя смерть будет гораздо легче, чем та, на которую ваши праведники обрекают многих гораздо более честных мужчин... и женщин. Что касается меня, то я думаю, что сеньор Бернальдес дал правильный совет. Лучше умереть одному, чем всем нам. Ведь ты понимаешь, что мы не можем довериться тебе. Есть ли у кого-нибудь веревка?

Отец Энрике пополз к ней на коленях и начал целоват" подол ее платья, умоляя во имя всех святых пожалеть его. Ведь он попал в эту ловушку из-за любви к ней.

- К деньгам, ты хочешь сказать, гадина, - поправила Инесса, отталкивая его туфлей. - Я вынуждена была слушать твои любовные бредни, когда мы ехали вместе, и еще раньше, но здесь мне это ни к чему. И если ты заговоришь опять о любви, ты живым отправишься в печь булочника. О, ты забыл об этом, но у меня к тебе большой счет. Ты ведь был связав с инквизицией здесь, в Севилье, - не так ли, - еще до того, как Морелла дал тебе за твое рвение приход в Мотриле и сделал одним из своих капелланов. У меня была сестра... - Она наклонилась я шепнула ему на ухо имя.

Он издал звук - это был скорее вопль.

- Я не имел никакого отношении к ее смерти? - - запротестовал он. - Ее предал в руки инквизиции кто-то другой, давший против нее ложные показания.

- Да, я знаю. Это был ты. Ты, мерзавец с душой змеи, ты был зол на нее, и ты дал ложные показания. Т ы добровольно, сам донес на Кастелла, заявив, что в твоем доме в Мотриле он прошел мимо распятия, не поклонившись. Это ты уговаривал учинить ему допрос, уверяя их, что он богат и у него достаточно богатые друзья, чтобы и из них выжать немало денег. Ты ведь рассчитывал получить свою долю. не так ли? Я неплохо осведомлена, Даже то, что происходит в темницах святейшей инквизиции, доходит до ушей Инессы. Ну что ж, ты все еще считаешь, что печь булочника слишком горяча для тебя?

Теперь отец Энрнке от ужаса вообще лишился языка, Он лежал на полу, глядя на эту безжалостную женщину с нежным голосом. Она обманула его и превратила в свое орудие, она завлекла его сюда сегодня, она ненавидит его, и ненавидит по заслугам.

- Пожалуй, лучше будет не марать нам руки, - сказал Питер. - Душить крыс - маленькое удовольствие, а его могли выследить. Нет ли какого-нибудь другого пути, Инесса?

Она подумала немного, затем ткнула отца Энрике ногой:

- Вставай, святой секретарь святейшей инквизиции, и садись писать. Это будет нетрудно для тебя, Вот здесь есть перья и бумага. А я буду диктовать:

Обожaemая Инесса!

Твое долгожданное письмо благополучно дошло до меня в этом проклятом святом доме, где мы избавляем еретиков от их грехов для пользы их душ и от их богатств - для нашей собственной пользы..."

- Я не могу ппсать это, - простонал отец Энрике, - это страшная ересь.

- Нет, это только правда, - возразила Инесса.

- Ересь и правда - это часто одно и то же. Они сожгут меня за это.

- Это как раз то, что утверждают многие еретики. Они умирают за то, что считают правдой, почему бы и тебе этого не сделать? слушай, - еще более сурово сказала она, - что ты предпочитаешь: быть сожженным на костре в Квемадеро, а это случится не раньше, чем ты предашь нас, или сгореть более скромно - в печи булочника в ближайшие полчаса? Продолжай свое письмо, ученый грамотей! Написал то, что я сказала? А теперь пиши:

Я понял все, что ты мне говорила о суде в Алькасэре в присутствии их величеств. Я надеюсь, что англичанка выиграла свое дело. Это была прелестная шутка, которую я сыграл с благородным маркизом в Гранаде.

Такой ловкой шутки не бывало даже у нас здесь, в инквизиции.

Ну что ж, у меня к маркизу был большой счет, и он заплатил мне сполна. Мне бы хотелось видеть выражение его лица, когда он узнал в своей новобрачной служанку и понял, что хозяйка бежала с другим. Племянник короля, мечтающий сам стать королем, женился на английской служанке! Хорошо, очень хорошо, дорогая Инесса.

Что касается этого еврея, Джона Кастелла. я думаю, что все можно устроить, если есть деньги, потому что, ты знаешь, даром я ничего не делаю. Таким образом...

И дальше Инесса с удивительной ясностью продиктовала его предложение, как спасти Кастелла, с которым в читатель уже знаком, и закончила письмо так:

Эти инквизиторы - жестокие звери. хотя они еще больше любят деньги, чем кровь; все их разговоры о борьбе за чистоту веры - все равно что ветер в горах: они столько же думают о вере, сколько горы о ветре. Они хотели пытать этого беднягу, думая, что из него посыплются мараведи. но я намекнул там, где надо, и як фокус не удался. Дорогая, я должен кончат", время идти по делам. но я надеюсь увидеть тебя, как мы" условились, и мы проведем веселый вечерок. Мой привет новобрачному маркизу, если ты его встретишь.

Твой ундин".

Р. S. Моя служба вряд ли будет такой выгодной, как я надея.Вся, так что я очен" рад заработать что-нибудь на стороне, чтобы купить тебе подарок, от которого заблестят твои прелестные глазки,

- Вот так, - тихо сказала Инесса. - Я думаю, что этого достаточно, чтобы тебя сожгли три или четыре раза. Дай-ка мне прочитать: хочу проверить, все ля здесь правильно написано и подписано, а то в подобном меле очень многое зависит от почерка. Ну, так будет хорошо. Теперь ты понимаешь, что, если не выполнишь обещания, другими словами, если Джон Кастелл не будет спасен или если кому-нибудь станет известно о нашем маленьком заговоре, это письмо немедленно попадет куда следует и некий секретарь инквизиции пожалеет, что он вообще родился на свет. Ты будешь умирать, -- прибавима она свистящим шепотом, - медленно, как умирала моя сестра.

- Тысяча дублонов, если дело удастся и ты будешь жив, чтобы потребовать их, - проговорил Дараэль. - Я не откажусь от своего слова. Смерть, позор и пытки или тысяча дублонов. Теперь ему известны наши условия, Завяжите ему глаза, сеньор Бернальдес, и уведите его отсюда, а то он отравляет здесь воздух. Но прежде, Инесса, пойди и спрячь письмо. Ты знаешь где.

Той же ночью две фигуры, закутанные в плащи, плыли в маленькой лодке по направлению к "Маргарет". Это были Нигер и Бернальдес. Привязав лодку, они поднялись за борт корабля и прошли в каюту. Здесь их ожидал капитан Смит. Честный моряк был так рад увидеть Питера, что крепко сжал его в своих обьятиях. Она ведь не виделись после той отчаянной попытки взят" на абордаж "Сан Антонио".

- Судно готово к выходу в море? - спросил Питер.

- Оно никогда не было более готово, - ответил капитан. - Когда я получу приказ поднимать паруса?

- Когда хозяин судна будет на борту, - сказал Нитер.

- Тогда мы сгнием здесь. Его ведь схватила инквизиция. Что вы задумали, Питер Брум? Что вы задумали? Есть какой-нибудь шанс?

- Да, капитан, я надеюсь, если здесь найдется дюжина крепких английских парней.

- Найдется, и даже больше. Но каков ваш план?

Питер рассказал ему все.

- Не так плохо, - произнес Смит, стукнув тяжелым кулаком себя по колену, - по рискованно, очень рискованно.
 Эта Инесса, должно быть, хорошая девушка.
 Я не прочь был бы жениться на ней, несмотря на ее
 прошлое.

Питер рассмеялся, представив себе, какую странную пару они составили бы.

- Выслушайте до конца, - попросил он. - В эту субботу госпожа Маргарет и я будем обвенчаны, затем перед заходом солнца я встречусь с маркизом Морелла на большой арене, где происходит обычно бой быков. Вы с пятью - шестью матросами будете при этом присутствовать. Я могу победить, могу и погибнуть.,.

- Никогда! Никогда! - воскликнул капитан. - Я не поставлю и пары старых башмаков за этого великолепного испанца. Вы разделаете его, как треску.

- Бог знает! - отозвался Питер. - Если я одержу победу, я и моя жена простимся с их величествами и направимся к набережной, где нас должна ожидать лодка, и вы переправите нас на борт "Маргарет". Если же я погибну, вы заберете мое тело и перевезете его таким же образом на борт "Маргарет". Я хочу, чтобы меня забальзамировали в вине, отвезли в Англию и там похоронили. В любом случае вы уйдете на корабле вниз по течению,за излучину реки, чтобы думали, что вы уплыли совсем. Вместе с приливом в темноте вы подниметесь обратно и станете позади этих старых, брошенных судов. Если кто-нибудь спросит вас, почему вы вернулись, скажете, что троих или четверых ваших людей не оказалось на борту и вы вынуждены были вернуться за ними, или придумайте еще что-нибудь. Затем в том случае, если я буду убит, вы с десятком ваших лучших мэтр"ев высадитесь на берег. Место вам укажет вот этот джентльмен. Пусть все наденут испанскую одежду, чтобы не привлекать внимания, и пусть будут хорошо вооружены. Вы должны походить на зевак с какого-нибудь корабля, высадившихся на берег посмотреть на представление. Я уже обьяснил вам, каким образом вы узнаете Кастелла. Как только увидите его, бросайтесь к нему, рубите каждого, кто попробует остановить вас, тащите Кастелла в лодку и гребите изо всех сил к судну. Да корабле должны выбрать якоря и поднять паруса, как только увидят ваше приближение. Таков план, и один бог знает, чем это кончится, Все зависит от удачи и от матросов. Войдете вы в эту игру ради любви к хорошему человеку и ко всем нами В случае успеха вы все станете богатыми на всю жизнь.

- Да, - ответил капитан, - и вот вам моя рука. Мы вырвем его из этого ада, если это только в человеческих силах. Это так же верно, как то, что меня зовут Смит. И я сделаю это не ради денег. Мы так долго бездельничали здесь, дожидаясь вас и нашу госпожу, что будем рады поразмяться. Во всяком случае, раньше чем это дело будет кончено, там останется несколько мертвых испанцев. А если мы будем побеждены, я оставлю помощника и достаточное количество людей, чтобы довести судно до Тильбюри. Но мы победим, я не сомневаюсь в этом. Через неделю в этот день мы будем плыть через Бискайский залив, и ни одного испанца не будет на расстоянии трех сотен миль от нас, - вы, ваша жена и господин Кастелл. Раз я говорю так, значит, знаю.

- Откуда вы знаете? - с любопытством спросил Питер.

- Потому что мне приснилось все это вчера ночью, Я видел вас и госпожу Маргарет, сидящих рядышком, как голубки, и обнимающих друг друга. А я в это время разговаривал с хозяином. Солнце садилось, дул ветер с юго-юго-запада, и надвигалась буря. Говорю сверю вам, что я видел это во сне, а мне редко снятся сны.

ГЛАВА XXIV

СОКОЛ НАПАДАЕТ

Наступил день свадьбы Маргарет и Нигера. Питер выехал из ворот тюрьмы и остановился у ворот дворца, как ему было приказано. Он был одет в белые доспехи, присланные ему в подарок королевой в знак ее добрых пожеланий в предстоящем поединке с Морелла, На шее у него висел на ленте рыцарский орден Сант-Яго, на щите был изображен герб Питера - устремляющийся вниз сокол, Это изображение повторялось и на белом плаще. Позади него ехал знатный дворянин, державший в руках его шлем с перьями и копье. Сопровождал их эскорт королевской стражи.

Ворота дворца раскрылись, и ив них на коне выехала Маргарет в великолепном белом с серебром наряде. Вуаль была приподнята так, что было видно лицо. Ее сопровождали дамы, все на белых лошадях, а рядом с Маргарет, почти затмевая ее роскошью своей одежды, ехала вместе со своей свитой Бетти, маркиза Морелла, - по крайней мере, пока.

Хотя Маргарет никогда нельзя было назвать иначе. как прекрасной, сегодня она выглядела утомленной и бледной, когда приветствовала своего жениха у ворот дворца. В этом не было ничего удивительного - вед" она знала, что через несколько часов его жизнь будет поставлена на карту в смертельном поединке, а завтра отец ее будет заживо сожжен в Квемадеро.

Они встретились, приветствовали друг друга; запели серебряные трубы, и сверкающая процессия двинулась по узким улицам Севильи. Питер и Маргарет не обменялись и несколькими словами - сердца их были слишком полны, они уже сказали друг другу все, что можно было сказать, и теперь ждали исхода событий. Однако Бетти, которую многие в толпе принимали за невесту, потому что она выглядела гораздо более счастливой, чем они оба, не могла молчать. Она упрекнула Маргарет за то, что та не радуется в такой день.

- О, Бетти, Бетти, - ответила Маргарет, - Как и могу быть веселой, когда на сердце у меня лежит тяжесть завтрашнего дня!

- Пусть она провалится, тяжесть завтрашнего дня! - воскликнула Бетти, - С меня хватает тяжестей сегодняшнего дня, однако я не унываю. Никогда в жизни мы не будем ехать так, как сейчас, когда все смотрят на пас и каждая женщина в Севилье завидует нам и милости к нам королевы.

- Я думаю, что это на тебя они смотрят и тебе завидуют, - - сказала Маргарет, бросив взгляд на эту блистательную женщину, едущую рядом с ней.

Она понимала, что красота Бетти затмевает ее собственную, во всяком случае в глазок уличной толпы, подобно тому.как роза, сверкающая на солнце, затмевает лилию.

- Может быть, - улыбнулась Бетти. - Но если это так, то только потому, что я легче смотрю на вещи и смеюсь даже тогда, когда мое сердце истекает кровью. В конце концов, твое положение гораздо более прочное, чем мое. Если твой муж должен сейчас сразиться насмерть, то то же самое должен делать и мой муж, а, между нами говоря, я больше уверена в победе Питера. Он ведь очень упорный боец и удивительно сильный-слишком упорный и слишком сильный для любого испанца.

- Да, это так, - слаба улыбаясь, произнесла Маргарет, - Питер - твой защитник, и, если он проиграет, на тебе навсегда останется печать служанки и безродной женщины,

- Служанкой я была или, во всяком случае, чем-то вроде этого, - заметила Бетти задумчиво, - а что касается моего происхождения, то это уж что есть. Зато я могу выдержать там, где другие не выдержат. Как что это все меня не очень волнует. Меня беспокоит другой: что, если мой защитник убьет моего мужа?

- Ты не хочешь, чтобы он был убит? - Маргарет посмотрела на Бетти.

- Пожалуй, нет, - ответила Бетти слегка дрогнувшим голосом и на мгновение отвернула лицо. - Я знаю, что он мерзавец, по ты понимаешь, я всегда любила этого мерзавца, так же как ты всегда ненавидела его. Поэтому я ничего не могу с собой поделать, но я бы предпочла, чтобы он встречался с кем-нибудь другим, у кого удар не так силен, как у Питера. Кроме того, если он погибнет, его наследники обязательно начнут судиться со мной.

- Во всяком случае, твоего отца не собираются сжечь завтра, - сказала Маргарет, чтобы переменить тему разговора, которая, по правде говоря, была не из приятных.

- Нет, кузина. Если мой отец получил по заслугам, то его безусловно сожгли к он все еще продолжает гореть - в чистилище, - но, видит бог, я никогда не брошу вяз"яку дров в его" костер. Однако твоему отцу не грозит такая опасность, так зачем терзатьей по этому поводу?

- Почему ты так говоришь? - удивилась Маргарет, которая не посвящала Бетти в детали заговора.

- Я не знаю, но я уверена, что Питер вызволит его из беды. Питер - это посох, на который можно опереться, хотя и выглядит он таким черствым в молчаливым, - в конце концов, это свойства посоха... Смотри, вон собор: разве он не красив? И огромная толпа народа ожидает у дверей. Теперь надо улыбаться, кузина. Кланяйся и улыбайся, как это делаю я.

Они подьехали к собору, и Питер, соскочив с коня, помог сойти своей невесте. Процессия выстроилась в должном порядке, и они проследовали в собор, сопровождaemые